Цитаты Афоризмы Высказывания Фразы Статусы Поздравления Стихи Словно как лебеди белые
Дремлют и очи сомкнули,
Тихо качаясь над озером,-
Так ее чувства уснули...
Словно как лотосы нежные,
Лики сокрыв восковые,
Спят над глубокой пучиною,-
Грезы ее молодые.
Вы просыпайтеся, лебеди,
Троньте струю голубую!
Вы раскрывайте же, лотосы,
Вашу красу восковую!
В небе заря, утро красное...
Здесь я... и жду пробужденья,
Светом любви озаряемый
В тихой мольбе песнопенья.
Всюду ходят приведенья…
Появляются и тут;
Только все они в доспехах,
В шлемах, в панцирях снуют.
Было время — вдоль по взморью
Шедшим с запада сюда
Грозным рыцарям Нарова
Преградила путь тогда.
«Дочка я реки Великой,—
Так подумала река,—
Не спугнуть ли мне пришельцев,
Не помять ли им бока?»
«Стойте, братцы,— говорит им,—
Чуть вперед пойдете вы,
Глянет к вам сквозь льды и вьюги
Страшный лик царя Москвы!
Он, схизматик, за стенами!
Сотни, тысячи звонниц
Вкруг гудят колоколами,
А народ весь прахом — ниц!
У него ль не изуверства,
Всякой нечисти простор;
И повсюдный вечный голод,
И всегдашний страшный мор.
Не ходите!» Но пришельцам
Мудрый был не впрок совет…
Шли до Яма и Копорья,
Видят — точно, ходу нет!
Всё какие-то виденья!
Из трясин лесовики
Наседают, будто черти,
Лезут на смерть, чудаки!
Как под Дурбэном эстонцы,
Не сдаются в плен живьем
И, совсем не по уставам,
Варом льют и кипятком.
«Лучше сесть нам над Наровой,
На границе вьюг и пург!»
Сели и прозвали замки —
Магербург и Гунгербург.
С тем прозвали, чтобы внуки
Вновь не вздумали идти
К худобе и к голоданью
Вдоль по этому пути.
Старых рыцарей виденья
Ходят здесь и до сих пор,
Но для легкости хожденья —
Ходят все они без шпор…
Совсем примерная семья!
Порядок, мир... Чем не отрада?
Но отчего вдруг вспомнил я
Страничку из судеб Царьграда:
По лику мертвого царя
Гуляют кистью богомазы,
И сурик, на щеках горя,
Румянит крупные алмазы,
Наведена улыбка губ,
Заштукатурены морщины...
А всё же это — только труп
И лицевая часть картины!
Полдень. Баба белит хату.
Щеки, руки, грудь, спина —
Перемазаны в белилах,
Точно вся из полотна.
Но сквозь мел сияют очи,
Зубы блещут белизной,
Песня льется, труд спорится
Под умелою рукой.
Урожай! Оно и видно:
Подле бабы, близ угла,
Смотрят детки из корзины,
Будто птички из дупла.
И малиновая свекла
Вдоль здоровых детских щёк,
С молодым румянцем споря,
Распустила яркий сок.
У старой мечети гробницы стоят,-
Что сестры родные, столпились;
Тут ханские жены рядами лежат
И сном непробудным забылись…
И кажется, точно ревнивая мать,
Над ними природа хлопочет,-
Какую-то думу с них хочет согнать,
Прощенья от них себе хочет.
Растит кипарисы — их сон сторожить,
Плющом, что плащом, одевает,
Велит соловьям здесь на родине быть,
Медвяной росой окропляет.
И времени много с тех пор протекло,
Как ханское царство распалось!
И, кажется, все бы забыться могло,
Все… если бы все забывалось!..
Их хитростью брали, их силой влекли,
Их стражам гаремов вручали
И тешить властителей ханской земли,
Ласкать, не любя, заставляли…
И помнят могилы!.. Задумчив их вид…
Великая месть не простится!
Разрушила ханство, остатки крушит
И спящим покойницам снится!
Вот с крыши первые потеки
При наступлении весны!
Они — что писанные строки
В снегах великой белизны,
В них начинают проявляться
Весенней юности черты,
Которым быстро развиваться
В тепле и в царстве красоты.
В их пробуждение под спудом
Еще не явленных мощей.
Что день — то будет новым чудом
За чудодействием ночей.
Все струйки маленьких потеков —
Безумцы и бунтовщики,
Они замерзнут у истоков,
Не добежать им до реки...
Но скоро, скоро дни настанут,
Освобожденные от тьмы!
Тогда бунтовщиками станут
Следы осиленной зимы,
Последней вьюги злые стоны,
Последний лед... А по полям
Победно глянут анемоны,
Все в серебре — назло снегам.
Из моих печалей скромных,
Не пышны, не высоки,
Вы, непрошены, растете,
Песен пестрые цветки.
Ты в спокойную минуту
На любой взгляни цветок…
Посмотри — в нем много правды!
Он без слез взрасти не мог.
В этой песне — час страданий,
В этой — долгой ночи страх,
В этих — месяцы и годы…
Всё откликнулось в стихах!
Горе сердца — дар небесный,
И цветы его пышней
И куда, куда душистей
Всех цветов оранжерей.
Когда я ребенком был, мал,
Я солнце в воде уловлял,
И, блестки хватая в реке,
Мечтал сохранить их в руке!
Я жил! Жизнь осилила грудь...
И вновь я хочу зачерпнуть
Тех искр с их чудесным огнем,
Что зыблются в сердце твоем!
Чуть только коснусь — пропадут!
И капли, что слезы, бегут
С руки... и в тебе так темна
Погасшая вдруг глубина.
Сохранить ссылку на эту страничку: